В современной филологии стало общим местом сравнивать Толстого с Достоевским (и противопоставлять их) так, как это делал Мережковский: Толстой не верил в бога, а Достоевский верил — вот и вся разница двух великих русских писателей.
Но на самом деле, конечно, разница во взглядах Толстого и Достоевского лежит гораздо глубже церковных подземелий.
Рассказывает расстрелянный критик Александр Воронский:
Достоевский, подобно Толстому, был великим мастером в изображениях бессознательного поведения человека, но, в отличие от Толстого и в противовес ему, бессознательная сила у Достоевского почти всегда сила не благодетельная, а злая, коварная, враждебная человеку. <…> У Толстого творческой силой является лишь одно бессознательное, он не верит разуму. Разумное в изображениях Толстого — всегда сухо, безжизненно, оно заводит человека в лабиринт неразрешённых противоречий и лишает его радостей жизни. У Достоевского, наоборот, бессознательное — дьявольское, разрушительное, губительное начало. Надо обуздать эту бунтующую своевольную силу с помощью чуда, авторитета и тайны, надеть на человека спасительные путы, сковать в нём свидригайловщину, карамазовщину, смердяковщину, смирить буйное тысячемиллионное стадо могучей и умной волей инквизитора. (О художественной правде)
Что случилось ... 