Фашизм и современный мир. Часть 2

Фашизм и культурная традиция

Фашизм в массовой культуре — не тайный замысел, не результат сговора. Фашизм — не случайность, не аномалия, а закономерное следствие породивших его условий, и поскольку эти условия остались неизменными, они продолжают естественно порождать из себя фашизм — ежедневно, ежеминутно.

Фашизм имеет своих предшественников в мировой (и особенно европейской) культуре. Многие исследователи, например Зеэв Штернхель, связывают его зарождение с идеологией и культурой Fin de siècle¹, которые стали реакцией против материализма, рационализма и коллективизма, а в конечном счёте консервативной реакцией на капитализм.

Идеологи «конца [XIX] века» были выраженными мистиками и индивидуалистами, они крайне однобоко и тенденциозно трактовали мыслителей XIX века – Вагнера, Бергсона Лебона и других. Достоевского они связывали с Ницше, использовали идеи Дарвина для оправдания зоологического подхода к политике, права всеобщей кровавой борьбы за выживание. Социал-дарвинизм стал составной частью фашистской программы.

Человек с точки зрения философии Fin de siècle – это иррациональное животное, движимое инстинктами, удобный объект манипуляции со стороны злых или благодетельных «великих инквизиторов». Сам человек не в состоянии знать, чего он хочет, а посему его должны направлять просвещённые сверхлюди, вожди.

Манипулятивный иррационализм национал-социалистов выражен в словах Гитлера: «Можно умереть только за ту идею, которую не понимаешь». Теодор Адорно отметил, что «по внутренней логике это равносильно презрению к истине как к таковой»².

Определённую поддержку фашизму оказали представители европейского футуризма. Это отмечали как советские³, так и европейские⁴ исследователи. Футуризм воспевал мужественность, бодрость, насильственное преобразование мира, «естественность» войны. Декадентство, футуризм, модернизм снабдили фашистских вождей многими идеями, образами и риторическими приёмами.

Вспомним «Первый манифест футуризма» Маринетти:

«1. Да здравствует риск, дерзость и неукротимая энергия!

2. Смелость, отвага и бунт — вот что воспеваем мы в своих стихах.

3. Старая литература воспевала леность мысли, восторги и бездействие. А вот мы воспеваем наглый напор, горячечный бред, строевой шаг, опасный прыжок, оплеуху и мордобой.

4. Мы говорим: наш прекрасный мир стал еще прекраснее — теперь в нем есть скорость. Под багажником гоночного автомобиля змеятся выхлопные трубы и изрыгают огонь. Его рев похож на пулеметную очередь, и по красоте с ним не сравнится никакая Ника Самофракийская.

5. Мы воспеваем человека за баранкой: руль навозь пронзает Землю, и она несется по круговой орбите.

6. Пусть поэт жарит напропалую, пусть гремит его голос и будит первозданные стихии!

7. Нет ничего прекраснее борьбы».

Михаил Лифшиц отмечает: «Не гитлеровская пропаганда сочинила фразу о “культурном вырождении”, фразу, которая однажды превратилась в оправдание травли художников-вырожденцев. Этими жалобами на закат культуры, на превращение её в труп гниющий полна вся декадентская литература конца прошлого и начала нашего века. Борьба жизни против мёртвой культурности – вот любимая мысль поборников нового идеала “воли к мощи” и дионисического безумия»⁵.

Можно язвительно заметить, что нечто подобное провозглашали и российские футуристы в советском стане. Но я бы сказал, что отечественным футуристам несказанно повезло. Если бы в России победила не революция, а нечто подобное фашизму, то некоторые наши поэты и художники могли бы спутать одно с другим и воспеть какого-нибудь фюрера. К счастью, история и воля масс указала им верный путь.

Если говорить об английской традиции, то на европейский фашизм сильно повлиял философ Томас Карлейль, деливший человечество на героев и обывателей и провозглашавший божественное право первых вести человечество за собой, невзирая ни на какие жертвы, а от вторых требовавший лишь повиноваться.

Ценности цивилизации

Фашистская идеология следует за традициями европейского либерализма, лишь делает из неё некоторые радикальные (но вполне закономерные и последовательные) выводы. Адорно и Хоркхаймер в своей классической работе «Диалектика просвещения» (1947) говорят о фашизме и конкретно нацизме как производной просветительского идеала разума. Конечно это лишь одна из производных, ибо коммунизм через утопический социализм также связан с просвещением. Можно утверждать, что фашизм и коммунизм взяли у просветителей разное.

Идея «цивилизации», культурной миссии «белого человека» является философской основой европейской буржуазной модели. Иммануил Валлерстайн пишет, что «под “цивилизацией” понимается ряд социальных характеристик, противоположных первобытности или варварству. Европа эпохи модернити считала себя не просто одной из многих “цивилизаций”, но единственной или, по крайней мере, наиболее “цивилизованной”».

И далее: «Когда в XIX веке французские колонизаторы говорили о цивилизаторской миссии (la mission civilisatrice), они имели в виду, что посредством колониальных завоеваний Франция (и, в более широком смысле слова, Европа) привьют неевропейским народам ценности и нормы, воплощенные в этих определениях цивилизации. Когда в 1990-е годы отдельные группы в западных странах говорили о «праве вмешательства» в политическую ситуацию в различных, но почти никогда не относящихся к западному миру регионах планеты, оно также обосновывалось ценностями цивилизации»⁶.

Конечно, эта идея эволюционировала и видоизменялась: от чистого белого расизма к расизму «цивилизаторскому» и «культурному», идея расового превосходства была заменена на превосходство христианских, буржуазных, демократических ценностей. Но даже в своём нынешнем виде эта идея сохранила свой милитаристский, империалистический потенциал.

Таким образом, в качестве «скрепляющей идеи» на место национализма может быть поставлен как биологический расизм, так и культурный шовинизм или религиозный фундаментализм.

Либерализм утверждает, что «варваров» надо насильственно окультурить, фашизм настаивает, что «варваров» лучше извести. Расхождения, скорее, стратегические.

Каким образом нацисты разрешали противоречия капитализма? Они стремились деклассировать немецких рабочих, превращая их в паразитический слой солдат и бюрократов, а рабочую силу восполнять за счёт порабощения других народов. То есть фашизм решал проблемы капитализма, спасая сам капитализм, хотя бы и за счёт отстранения буржуазии от политической власти и подачек «своим» рабочим.

Нечто подобное, но уже без обособления политической власти от класса капиталистов после войны осуществили американские и европейские неолибералы, перенеся производство в страны «третьего мира» с дешёвым трудом, а заодно сократив массу рабочих у себя под боком, обуржуазив собственные массы и подкупив оставшихся рабочих высокими окладами и социальными гарантиями, купленными за счёт сверхэксплуатации рабочих из бедных и зависимых стран.

В большинстве стран существуют и собственные традиции, которые вели в сходном направлении — достаточно вспомнить русское черносотенство⁷ или японский милитаризм. Фашизм — не случайное явление в мировой истории, а результат долгой эволюции (если угодно, деградации) определённых культурных линий. Итак, у фашизма имеются глубокие культурные и идейные корни. Эти корни сохранились в нашей современной культуре и продолжают производить фашистсткую идеологию.

Не все определения попадают в цель

Думаю, что на этом этапе уже необходимо разобраться с определением фашизма. Если фашизм не сводится к атрибутике и антисемитизму, то каковы же его истинные признаки? Ведь только по ним мы можем разоблачить фашизм в окружающем мире и… в себе. Но задача определения фашизма не так проста.

Имеются разнообразные определения фашизма. Например, советский философ Михаил Лифшиц определял фашизм как «союз предавшей истину элиты и презираемой ею толпы». Конечно, это определение слишком широко, хотя и довольно неплохо схватывает суть современной массовой культуры.

Далеко не все определения попадают в цель, присутствуют и попытки заболтать проблему. Например, американский социолог Хуан Линц наряду с антипарламентаризмом и антилиберализмом выделяет антикапитализм и антиклерикализм⁸. Тем самым он пытается выпятить буржуазную демократию в качестве главной альтернативы фашизму и вывести из-под удара капитализм и религию, попутно снимая клеймо фашизма с франкизма, с латиноамериканских видов фашизма, а в конце концов и с итальянского фашизма, носившего подчёркнуто католический характер.

А концепция «тоталитаризма» Ханны Арендт настолько расплывчата, что при желании может быть применена практически к любому, даже самому либерально-демократическому государству. Ибо какое же буржуазное государство не прибегает ко лжи в целях достижения пропагандистского эффекта, не переписывает историю, не подпитывает ненависть к внешнему и внутреннему врагу?

Со своей стороны Мартемьян Рютин выделял следующие признаки фашизма:

«1. Фашизм — это цезаризм или бонапартизм эпохи империализма и кризиса буржуазной демократии.

2. Основная социальная база фашизма в момент его прихода к власти в той или другой стране — мелкобуржуазная интеллигенция в первую очередь и мелкая буржуазия вообще, а также частью отсталые одураченные слои рабочего класса.

В дальнейшем в ходе его пребывания и «укрепления» у власти его социальная база все больше и больше суживается, и он начинает опираться главным образом на необычайно централизованный бюрократический аппарат, тайную и явную полицию, армию, террор, ложь, клевету и демагогию.

3. Фашистская партия — это послушный слепой инструмент в руках диктатора — «фюрера». Выборности фактически не существует. Вместо коллективности — принцип единоличного руководства. Руководители организации — лично доверенные люди диктатора — «фюрера» или доверенные его доверенных.

4. В верхушке фашистской партии обычно стоит интеллигентская клика прожженных, беспринципных, но решительных, ни перед чем не останавливающихся политиканов с «фюрером» во главе, никем фактически не контролируемых и ни перед кем не ответственных.

5. Возглавляет, как правило, партию непогрешимый, деспотический, всевластный диктатор… В партии господствует культ диктатора»⁹.

Как видим, набор признаков достаточно ёмкий, чтобы вместить широкий спектр политических явлений современности. Ведь имеем же мы закручивание гаек, марионеточную оппозицию, мифологизацию прошлого…

Советский марксизм определял фашизм исключительно как сознательно применяемый инструмент буржуазной диктатуры, «как наиболее реакционную, открыто террористическую форму диктатуры финансового капитала, устанавливаемую империалистической буржуазией с целью подавления рабочего класса и всех прогрессивных элементов общества, как средство сохранения капитализма»¹⁰.

Подобное определение любопытно тем, что опять же попадает в нашу современность, ибо с тех пор, как было выведено это определение, власть финансового капитала над мировой экономикой непрерывно укреплялась, но позиции самой капиталистической экономики в последние годы становятся всё более шаткими, так что объективный стимул для использования данного средства сохранения капитализма только усиливается.

Дмитрий Косяков. Май-октябрь 2020 г.

Фашизм и современный мир. Часть 1

Фашизм и современный мир. Часть 3

Примечания

1В России аналогичное эстетико-философское направление получило название «Серебряного века».

2Адорно Теодор В. Исследование авторитарной личности. М. 2012. С. 231.

3См. Лифшиц М. Фашизм и современное искусство. http://www.gutov.ru/lifshitz/texts/iskystvo/is-20.htm; он же. Искусство и фашизм в Италии. http://www.gutov.ru/lifshitz/texts/iskystvo/is-21.htm.

4См. Gigliola Gori. Italian Fascism and the Female Body: Submissive Women and Strong Mothers. Routledge, 2004.

5Лифшиц М. Искусство и фашизм в Италии.

6Валлерстайн И. Конец знакомого мира. Социология XXI века. М.: Логос. 2004. С. 232-233

7Косяков Д. Русская религиозная философия и фашизм. https://whatshappened.today/%d0%bf%d1%83%d0%b1%d0%bb%d0%b8%d1%86%d0%b8%d1%81%d1%82%d0%b8%d0%ba%d0%b0/%d1%80%d1%83%d1%81%d1%81%d0%ba%d0%b0%d1%8f-%d1%80%d0%b5%d0%bb%d0%b8%d0%b3%d0%b8%d0%be%d0%b7%d0%bd%d0%b0%d1%8f-%d1%84%d0%b8%d0%bb%d0%be%d1%81%d0%be%d1%81%d1%84%d0%b8%d1%8f-%d0%b8-%d1%84%d0%b0%d1%88/

8См. Fascism: A Reader’s Guide. Analyses, Interpretations, Bibliography. https://archive.org/details/B-001-014-172/mode/2up?q=clerical

9Рютин М. «Моя трагедия… трагедия целой эпохи». Из писем М. Н. Рютина родным (1932—1936 гг.). https://scepsis.net/library/id_3311.html

10Краткий философский словарь.М.: 1954. С. 621.