Рок-портреты. Часть 2. Секрет успеха Битлз

Дело не в самих битлах

Как известно, «великолепная четвёрка» появилась именно в Ливерпуле, потому что в портовый город быстрее попадали пластинки с записями заокеанских звезд. Битлы, как и другие молодые британцы, прониклись американской музыкой и принялись подражать Элвису Пресли, Эдди Кокрану и Джину Винсенту, потихоньку нащупывая свой стиль.

Но дело не только и не столько в самих битлах, сколько в представителях британского музыкального бизнеса. Они, конечно, давно почуяли, что рок-энд-ролл пахнет деньгами, что он завоёвывает всё большую популярность, и кусали себе локти, глядя на расцвет американской эстрады. Под расцветом в данном случае стоит понимать не рост художественности, то есть формальной и содержательной сложности, а эффектность и прибыльность — собственно в этом и заключается суть масскульта.

Итак, хозяева британских клубов и танцплощадок стали охотно приглашать к себе начинающие бит-команды и даже приплачивать наиболее успешным, тем, которые хорошо развлекали публику. Это, в свою очередь, мотивировало юных музыкантов серьёзнее относиться к музыке, видеть в ней источник заработка — то есть основное занятие жизни, а не хобби. Так понемногу стала складываться система британского шоу-бизнеса. Парни из бедных семей увидели в рок-музыке социальный лифт, который позволит им, если не разбогатеть, то по-крайней мере не вкалывать на заводе. Стоит напомнить, что все четверо битлов происходили из рабочих кварталов Ливерпуля, а их родители относились к рабочему классу или низшим служащим. Отец Джона Леннона работал стюардом на торговом судне, и отец Джорджа Харрисона был моряком, отец Ринго Старра был кондитером, а отец Пола Маккартни — клерком. Забавно, что именно Пол Маккартни, имевший из них наиболее «высокое» происхождение, писал самые коммерчески успешные, «попсовые» песни, а «чёрные косточки» Джордж и Джон заняли в группе позиции философа и бунтаря.

В формирующейся системе шоу-бизнеса молодёжь получала какой-никакой, пусть тесный, социальный лифт, а хозяева бизнеса получали огромное количество конкурирующих между собой коллективов, между которыми они были вольны выбирать, как капризная невеста.

В этом смысле успех «Битлз» и других им подобных команд зависел от целого сонма людей: помимо владельцев клубов это были также менеджеры вроде Брайана Эпстайна, саунд-продюсеры вроде Алана Парсонса, выковавшего звук «Битлз» и «Пинк Флойд», рекламщики, стилисты и т. д. А уж, пересаживаясь на профессиональные рельсы, избранные музыканты-счастливчики получали возможность полностью посвятить себя творчеству, отточить свой стиль, добиться определённого уровня мастерства. Так что можно смело предположить, что если бы на заре их карьеры битлов бы вдруг переехал самосвал, то их место немедленно заняла бы другая команда, которая проделала весь тот же путь и писала бы очень похожие песни, так что история рока в целом не изменилась бы.

Как формировался особый стиль

Умные продюсеры понимали, что для того, чтобы успешно конкурировать с американскими поставщиками музыкального товара, им необходимо создать собственный уникальный продукт, а посему начинается поиск собственного звучания, эксперименты со способами записи. Также и самим музыкантам даётся зелёный свет для художественного экспериментаторства. Так и формируется особый «ливерпульский» стиль (merseybeat). Усилия не пропали даром: битловская композиция «I want to hold your hand» впервые потеснила американских исполнителей в американских же хит-парадах и положила начало «британскому вторжению» на сцену США.

Кроме того Эпстайн серьезно занялся внешним видом «битлов» и их поведением на сцене. Леннон потом вспоминал, что продюсер заявил музыкантам: «Смотрите, если вы действительно хотите попасть на более высокие площадки, вам придётся измениться — перестаньте есть, ругаться и курить на сцене»¹.

К сожалению, изложение истории битлов и иных рокеров слишком часто зацикливается на фигурах самих музыкантов и их творчестве и не замечает тех сил, которые направляли их творчество и определяли его. Нам рассказывают сказки, написанные по шаблону «американской мечты»: вот жили-были таки простые бедные парни, которые любили заниматься музыкой и мечтали пролезть на вершину славы; так они хорошо об этом мечтали, что вдруг выдумали необычный стиль и кучу замечательных песен; их полюбили, заметили, и вот они уже знамениты на весь мир, зарабатывают огромные деньги и бесятся с жиру, выбрасывая телевизоры из окон гостиниц… Однако не будем забывать про такой неотъемлемый элемент шоу-бизнеса (и бизнеса вообще), как контракт. Опутанные по рукам и ногам обязательствами, музыканты являются в прямом смысле частной собственностью своих менеджеров и компаний. Впрочем, на заре шестидесятых битлам до этого было ещё далеко, да и сама система шоу-бизнеса в Европе ещё только формировалась, ощупью вырабатывая свои механизмы и подгоняя друг к другу различные элементы.

Пока что звукорежиссёры ещё только изобретали те настройки аппаратуры, которые станут фирменным звуком «Битлз», а сама ливерпульская четвёрка выдавала на-гора песни про девчонок.

В связи с чем же произошёл перелом в творчестве «битлов», и благодаря чему их песни стали чем-то большим, чем музыкой для танцулек? Причины опять же стоит искать далеко за пределами черепных коробок самих «битлов».

Почему именно 60-е стали эпохой расцвета рока

После Второй Мировой войны во всем мире растет антикапиталистическое движение, авангардом которого становится молодёжь, преимущественно студенчество. Пик этого движения приходится на 60-е годы, а кульминацией становятся события «красного мая» в Париже в 1968 году. Кстати, обратите внимание, что именно в 1968-1969 годах выходят самые знаменитые альбомы «классического» западного рока (битловские «White Album» и «Abbey Road», «John Wesley Harding» Боба Дилана, «Waiting for the Sun» группы «Doors», «Crown of Creation» группы «Jefferson Airplane» и т. д.). Мы ещё рассмотрим этот вопрос, а пока отмотаем ленту событий на пару лет назад.

Антикапиталистическое движение было крайне неоднородно по своему составу и идеям: от кондовых просоветских местных компартий, боровшихся за победу Восточного блока в «холодной войне», до ситуационистов и хиппи, стремившихся низвергнуть власть мирового капитала при помощи художественных экспериментов или оккультных ритуалов. Общим было лишь ощущение, что капитализм — это плохо, и так дальше жить нельзя. Его разделяли и студенты, и рабочие, и значительная часть интеллектуалов (в том числе, творческая интеллигенция).

Вот как обобщает идеи молодых бунтарей 60-х Александр Тарасов: «Бунтующая молодежь 60-х отрицала рутинную «цивилизацию» корпоративной Америки — с ее ханжеской моралью, убогим интеллектом, расовыми предрассудками, конвейерной экономикой, пещерным антикоммунизмом, показной религиозностью, стандартизированным образом жизни, позитивистским конформистским мышлением. Она требовала создания нового общества — общества без репрессивной морали, без репрессивных политических институтов, без примата конформизма, без игнорирования интересов личности, без отчуждения, общества, где творческая деятельность, самовыражение, самореализация таланта были бы в чести, а не в загоне. Независимо от того, к какому сообществу принадлежали бунтари — к хиппи, йиппи, «новым левым», борцам за гражданские права, борцам за равноправие негров, пуэрториканцев, индейцев, чиканос, к рок-культуре, «параллельному кино», «вне-бродвейскому театру», «психоделической живописи», движению за новый образ жизни (коммуны) или к «движению Иисуса», — представления молодых бунтарей радикально отличались от представлений их отцов»².

Эти настроения не могли не захватить и битлов, ведь тогда звёзды рока не были ещё отделены от окружающей жизни заборами собственных вилл и бортами своих яхт. На битловской альбоме «Rubber Soul» 1965 года уже появляются написанные Джоном Ленноном при некотором участии Пола Маккартни песни «Nowhere Man» и «The Word». В первой из них высмеивается мещанин, обыватель, не задумывающийся над смыслом своей жизни, но именно ему, западному мещанину, принадлежит сегодня весь мир.

He’s a real nowhere man, sitting in his nowhere land,

Making all his nowhere plans for nobody.

Doesn’t have a point of view, knows not where he’s going to

Isn’t he a bit like you and me?

Их любовь была особой

И даже любовь, которая упоминается в песне «The Word» («Don’t you know, the word is love?»), это уже не пубертатная тяга к девочке, а нечто большее. Чувство любви для молодёжи 60-х распространяется не только на полового партнёра, но на всё человечество, выражает новый принцип мирового устройства. Когда рокеры пели о любви, то они требовали отказа от всех войн, причём не только от войн между государствами, но и от «войны всех против всех», войны за место под солнцем, на которой основано капиталистическое общество.

Английский журналист Саймон Фрит дал такое описание настроениям молодёжи: «Возможно, атмосфера 67-го лучше всего может быть выражена словом «оптимизм». Люди — и особенно молодые — чувствовали, что все может быть (и будет) лучше. Юность полагала, что может завоевать весь мир; и музыка отражала настроение этого момента. <…> Музыка не стала символом ухода для разочарованного поколения; она стала символом поколения, почувствовавшего способность осуществить реальные перемены — социальные, политические и личные»³.

«Моя семья это все те, кто чужие слёзы ценит, как свои собственные», — говорил кумир молодёжи 60-х Эрнесто Че Гевара. Один из идейных вдохновителей «новых левых» философ Эрих Фромм писал: «Любовь, которая может относиться только к одному человеку, уже самим этим фактом доказывает, что она не любовь, а садистско-мазохистская привязанность. Возвышающее утверждение личности, заключенное в любви, направлено на возлюбленного как на воплощение всех лучших человеческих качеств; любовь к одному определенному человеку опирается на любовь к человеку вообще».

Эту же идею выразили «Битлз» в песне «All you need is love», которая стала своеобразным гимном движения хиппи. Но стала не потому, что открыла какие-то новые идеи, а потому, что соответствовала уже сложившимся и укрепившимся убеждениям протестной молодёжи. Это важно понимать: рокеры не повелевали мнением аудитории, как это пытаются преподнести нам сегодня, а лишь откликались на него, стремились выразить. Те, кому удавалось сделать это предельно точно и ярко, и становились глашатаями поколения. Не устану повторять простую, но абсолютно недоступную современным публицистам мысль Бертольда Брехта: «Ведомые ведут ведущих».

По мере того как менялась западная молодёжь 60-х (лучшая её часть), менялись и рокеры (лучшие из них). В 1968 году Джон Леннон в знак протеста против участия Великобритании в биафро-нигерийской войне возвратил правительству свой из четырех Орденов Британской империи, которые с такой помпой были вручены битлам в 1965 году премьер-министром Вильсоном «за вклад в развитие британской культуры и её популяризацию по всему миру».

Автор: Дмитрий Косяков.