Оратор: Негров — в Африку, геев — в Китай!
Аплодисменты.
Димыч: Но ведь, пока вы ходите на митинги, в стране люди голодают, дети умирают от вполне излечимых болезней, солдаты гибнут за чужие прибыли.
Женщина: Ах, это их проблемы. Каждому своё.
Оратор: Русским — работу! Всем остальным — по морде!
Димыч не выдерживает и прорывается на трибуну, парой ударов нейтрализует оратора.
Димыч: Зачем вы его слушаете, ей-богу! Ведь это же обычный фашист. Когда я слышу такие речи, мне становится стыдно, что я русский. Вы вспомните, что мы празднуем 9 мая — победу, над этой заразой, а сегодня сами слушаем на митингах и по телевизору фсевозможных фюреров. Это им выгодно разделить нас на народцы и расы, направить улицу на улицу, район на район. Короли и магнаты всевозможных национальностей давным-давно обо всём договорились, а вот нас, простых работяг они стравливают между собой. Да нет никакой разницы, нет никаких расовых различий, мы же в 21-м веке живём! Неужели мы, простые люди, не сможем договориться и действовать сообща?
Шпион: Это террорист!
Подбегает к Димычу и заламывает ему руку. Когда шпион пытается увести Димыча, его бьёт по голове красным флагом бабушка-пенсионерка. Шпион падает.
Бабушка (шпиону): Ишь какой! У тебя уже брали интервью, пускай теперь у меня спросят. (Димычу) Записывайте, молодой человек: Тамара Карловна, пенсионер. Я пришла сюда, потому что я за Сталина. Пусть он всех поскорее расстреляет.
На заднем плане полицейские хватают митингующих, валят их на землю и бьют ногами.
СЦЕНА 4
Дешёвое кафе. На стенах вульгарные изображения мультяшных персонажей, рекламные постеры, огромное, подсвеченное меню. Всё это нависает и как будто наблюдает за группой молодых людей, собравшихся за столиком. Андрей (одет официально), Семён (могучего телосложения, бородат, одет походно — в нечто камуфляжное, тяжёлые ботинки), Надюха (коротко стриженная, склонная к полноте, одета подчёркнуто небрежно), пара подростков неформального вида. Они уже активно спорят, только подростки смущённо помалкивают и осторожно поглядывают на старших.
Андрей: Я у тебя в сотый раз спрашиваю, нам нужны люди, или нет?
Семен: Нужны. Но разве ж такие?
Андрей: А других людей у меня для вас нет, как говорил товарищ Сталин. Или не товарищ…
Надюха: Что значит «не товарищ»?! Он наш учитель и вождь. Если бы не его святой сапог…
Андрей (поморщившись): Хорошо-хорошо. Я не об этом. А о том, что надо на свою сторону людей привлекать.
Семён: Надо из чистого материала строить. А из дерьма только дерьмо и получится.
Надюха: Они очистятся по ходу борьбы.
Семён: У них генотип иной. Вы понимаете, что значит, «иной»? Я, например, отлично понимаю. Из барана медведя не вылепишь.
Андрей: Ну, чёрт с тобой, Семён. Сейчас остальные придут, будем вопрос на голосование ставить.
Семён: Который вопрос-то?
Андрей (усмехается): Да я битый час вам об этом долдоню. О включении в нашу резолюцию вопроса о депутатских полномочиях. Надежда, ты что скажешь?
Надюха: Не понимаю я тебя, Андрей. Был бы сильный лидер. А полномочия приложатся.
Андрей: Представь простую ситуацию, проводим мы своего человека в высшие органы власти, а он связан по рукам и ногам, потому что депутатский статус — чистая фикция.
Надюха: Уж не про своего ли начальника ты говоришь?
Андрей: А если бы и так?
Надюха: Ему никакие полномочия не помогут. Он с самого распада в депутатах сидит, так ничего и не сделал.
Андрей: А если бы он до распада в депутаты попал, тогда другое дело, так выходит?
Надюха: Да.
Андрей: Тфу-ты ё-моё! Мы так никогда с места не сдвинемся. Посмотри на факты: сколько мне пришлось порогов обегать, чтобы последний митинг согласовать — и то мили… полиция всё испортила. Скажи, разве было бы плохо, если мы могли бы официально упростить процедуру? Чтобы люди собираться начали, надо же, чтобы их менты бить перестали хотя бы.
Надюха: Надо, чтобы святой сапог Сталина…
Андрей: Да ну вас!
Семён хохочет и бьёт себя по коленкам. Появляются Саша и Маша, астеничные молодые люди. Саша в чёрной водолазке, бежевых брюках и кедах, Маша в чёрном платьице, сверху — бежевый свитер на молнии, молния расстёгнута, чёрные туфли на каблуке. Следом за ними Фёдор.
Андрей: О, у нас прибавление! Придётся столы сдвигать.
Маша и Надюха бросаются переносить стол. Фёдор и Семён хотят помочь, но Надюха грозно отвечает: Только попробуйте!
Маша: Проблемы с уважением к женщине? (Саша и Маша смеются)
Наконец, все усаживаются.
Андрей: Предлагаю всем ещё раз представиться, чтобы не было путаницы. Андрей, преподаватель.
Фёдор: Фёдор, работаю на железной дороге.
Семён: Семён. Безработный. Изучаю лесные окресности, недавно из похода.
Надюха (зажимает нос): Оно и видно. Надюха, боевая подруга.
Андрей: Наша активистка.
Подросток №1: Чёрный мститель.
Подросток №2: Варкрафт.
Саша: Саша.
Маша: Маша.
Андрей: Вот и прекрасно. Теперь можно начинать. Товарищи, сегодня я предлагаю обсудить и поставить на голосование вопрос о включении в нашу резолюцию требования о расширении депутатских полномочий.
Фёдор: Это твоих что ли?
Андрей: Почему моих? Я ведь не депутат.
Семён: Ага! Он его помощник.
Андрей: Да не в этом дело.
Семён: А в чём же?
Андрей: В том, что люди ходят на выборы, голосуют за депутатов, а депутаты, в сущности, ни на что не способны влиять, ничего не могут сделать.
Фёдор: А что же они должны по-твоему сделать?
Андрей: То, чего хотят от них избиратели.
Фёдор: А сами избиратели разве не могут сделать то, что им надо? Или не хотят?
Один из подростков: Правильно! Анархия — мать порядка! (И смотрит на Сашу с Машей. Саша одобрительно кивает, Маша смеётся в ладошки.)
Андрей: Что за максимализм! Всех во власть не посадишь. У нас же есть уже готовый орган власти — Дума. Зачем велосипед изобретать? Вот только полномочия у депутатов отобрали. Теперь нужно поднимать народ, чтобы эти полномочия вернуть.
Фёдор: Чтобы их опять отобрали?
Андрей: Давайте не будем тень на плетень наводить! Фёдор, ты вообще тут новенький. Ты осмотрись пока. А мы проголосуем.
Семён (Надюхе): Я ему так проголосую!
Надюха: Чего голосовать? Был бы лидер — все бы сразу по местам встали.
Фёдор: И мне голосовать?
Андрей: А ты против или за?
Саша и Маша поднимаются решительно.
Саша: Только голосовать будем по неавторитарной системе!
Семён: Это что ещё за система такая?
Маша: Её древние славяне выдумали. И на бересте записали.
Семён: А, ну это нормально. Такое я люблю.
Маша не выдерживает и смеётся.
Семён (сердится): Не будь ты женщина…
Надюха: А чем тебе женщина не угодила? (Встаёт и толкает Семёна грудью, тот падает на стул)
Семён (восхищённо смотрит на грудь): Эх, вот бы мне одна женщина угодила!
Саша: Голосуем так — «за», «против», «воздержавшиеся». Те, кто считает необходимым высказаться, поднимают скрещённые руки. Пока их замечания не будут учтены, голосование не может считаться честным. Вот что такое неавторитарное голосование — не учёт, а звучание голосов!
Андрей: Да к чему такие сложности? Давайте в другой раз.
Саша и Маша складывают руки на груди, вслед за ними так делают и подростки.
Саша: Такова наша принципиальная позиция.
Маша: Или господа фюреры боятся услышать глас народа?
Саша: Vox populi.
Один из подростков: Во-во, папули.
Андрей: Ну, хорошо, хорошо. Как вам угодно.
Фёдор: Так что же мы голосуем?
Андрей: Включение в резолюцию ближайшего митинга пункта о расширении депутатских полномочий. Кто за, прошу поднять руки. (Андрей поднимает руку. Надюха тоже) Кто против? (Фёдор хочет проголосовать, но Андрей хватает его за руку) Воздержались? (Саша и Маша поднимают руки, за ними и подростки, Семён поднимает скрещённые руки) Что у тебя там? (Саша и Маша оживляются)
Семён: Я предлагаю переименовать депутатов в бояр. Во-первых, раз уж у нас Дума, то пусть и бояре будут. А во-вторых, нам от депутатов одно зло, а бояре и волхвы все поголовно хорошие люди были. А всё почему? Всё от бороды. В ней всё добро и весь ум.
Подростки (поднимают скрещённые руки): Мы не согласны на бороды! Это получится, что мы байкеры или хиппи. А мы — панки, нам бороду нельзя.
Надюха: Ишь-вы! А женщины как же? Да и Сталин бороды не носил.
Семён: Насчёт Сталина я не знаю, а вот женщинам ум ни к чему.
Андрей (Саше): Глас народа, говоришь?
Маша (обиженно): Это вообще-то я сказала!
Семён трясёт бородой перед носом у подростков, те показывают ему «фак».
Андрей (Саше и Маше): Вы этого хотели?
Маша: Да.
Саша (Маше): Подожди. (Андрею) А ты что предлагаешь? Каким бы ни был народ, нельзя отнимать у него свободу слова.
Фёдор: Свобода слова бесполезна для тех, кто не свободен в мыслях.
Маша: Новенький очнулся! Не собираешься ли ты учить нас мыслить?
Саша (Фёдору): Что ты имеешь в виду?
Фёдор: Пока человек находится в плену навязанных представлений и чужих идей, какой смысл предоставлять ему трибуну? Проще телевизор посмотреть.
Маша: Я знаю, на что ты намекаешь. Всем молчать и только тебя и тебе подобных умников слушать.
Фёдор: Если вам интереснее слушать сказки о бороде, то можете не обращать на меня внимания.
Семён: Какие же это сказки? Это сразу после выпуска новостей передавали.
Подростки: Пошёл ты со своей бородой. Панки хой!
Семён пытается им что-то объяснить, подростки зажимают уши и повторяют: «Хой-хой-хой!»
Андрей: Будем считать, что это предложение мы обсудили, так что итоги голосования…
Надюха поднимает над головой скрещённые руки. Андрей со стоном опускается на стул.
Андрей: Это хаос…
Саша: Это демократия.
Надюха: Только железная рука Сталина может собрать Россию в один кулак!
Семён: И вдарить этим кулаком по масонской морде!
Фёдор покидает кафе.
СЦЕНА 5
Фёдор сидит на своей кухне. Берёт книгу, пробует читать, откладывает. Встаёт у окна. Сгущаются сумерки.
Фёдор (бормочет в темноту за окном):
Шесть патронов против армии крыс.
Шесть патронов против армии крыс.
Мы стоим на пороге подполья,
Ржавые петли свела апория.
На путях мирового марксизма
В плащ-палатке материализма
Через дебри диалектики,
По болоту неизбежной практики
На заводе по сборке почтительных шлюх,
Ласковых роботов, коммерческих снов.
Конвейер тоски производит пророков,
Конвейер тоски производит богов.
Made in China american dream
Made in China american dream
Born in USSR.
На путях мирового марксизма,
На путях мирового марксизма.
От проблемы метода
До порядка из хаоса,
От информационного голода
До экзистенциального ужаса.
Правые свой капитал промотали,
Левые свой «Капитал» закопали,
Ум за разум — луны затмение.
Бытие определяет сознание.
На путях мирового марксизма
В плащ-палатке материализма
Через дебри диалектики,
По болоту неизбежной практики
Призрак уходит на периферию
Призрак уходит на периферию.
Чёрная сотня, русский нацизм
Варварство или социализм,
Но если не бардак, то реформизм,
И душу затолкают в одномерный зашибись.
Антикризисный зашибись…
Миротворческий зашибись…
А так, хоть на досках катайся с обрыва,
Но в нужное время веди себя красиво.
Ведь даже на тёмной части луны —
Мы все кирпичи единой стены.
Бытие определяет сознание
Бытие определяет сознание
На путях мирового марксизма,
На путях мирового марксизма.
Жри богатых, всё чёрным раскрась,
Пока Хрустальная ночка не началась,
Break on through to the other side
Chechnya is always on my-my-my mind
Ленин, Грамши, Маркузе и Фромм,
На каждом углу и под каждым бугром,
Но если задницей чувствуешь трон,
Припомни, зачем тебе последний патрон.
И как ты стоял на пороге подполья,
Но ржавые петли свела апория…
Пять патронов против армии крыс
Четыре патрона против армии крыс
Три патрона против армии крыс
Два, патрона против армии крыс…
Во время этих размышлений появляется Димыч, слушает, правую руку держит в кармане.
Димыч: Что это?
Фёдор: Что? А, это ты… Просто мысли вслух.
Димыч: Значит, и ты теперь поэтом стал, как и я.
Фёдор: Не как ты. Ты говоришь, что это у тебя от чувства свободы пошло, а у меня…
Димыч: Что у тебя?
Фёдор: Ничего. Ни-че-го. Начинаешь с людьми говорить и будто в киселе каком-то тонешь. На одну дельную книгу — миллион бесполезных. А тут ещё телевизор и Интернет-помойка… Ой, что это я? Садись. Привет. (Протягивает Димычу руку, но тот подаёт ему левую) Что с рукой?
Димыч: Вызывали на беседу.
Фёдор: Кто? (Догадавшись, понимающе кивает) О чём говорили? (Димыч вынимает правую руку из кармана. Рука забинтована) Чего хотели-то?
Димыч: Чтобы взял на себя теракт какой-то.
Фёдор: Погоди, у нас отродясь терактов не было.
Димыч: Видимо, будут ещё.
Фёдор: А ты?
Димыч (усмехается): А я сознание потерял.
Фёдор: А потом?
Димыч (пожимает плечами): Потом предложили на зарплату к ним пойти…
Фёдор: И что же ты ответил?
Димыч: Знаешь, что? Давай-ка лучше снова погадаем.
Фёдор: Чего? На что ты собрался гадать?
Димыч: Кем мы станем в будущей жизни.
Фёдор достаёт блюдечко. Они начинают гадать. Тьма сгущается.
Дмитрий Косяков
Март, 2012.
Что случилось ... 