Юрий Шевчук как зеркало русской реставрации (4)

Монолог мертвеца (альбом «Рождённый в СССР»)

Альбом «Рождённый в СССР» не прибавил ничего радикально нового. Песня «Правда на правду», посвящённая событиям 1993-го, не даёт какого-либо осмысления тех событий. Шевчук лишь признаёт, что обе стороны по-своему правы и обе же стороны укоряет в попытке решить спор силовым путём. Это выглядит даже несколько трусливо и подло, поскольку очевидно же, что защитники Дома советов оборонялись, тогда как президентская группировка выступала агрессором.

Результатом же этих событий стало утверждение компрадорского характера российской власти и курс на превращение России в нефтяную трубу с соответствующим уничтожением прочих отраслей духовного и материального производства. Увы, Шевчук всего этого не понял, а потому предлагает всем поплакать и помолиться.

Здесь же ещё прозвучала, пожалуй, самая мрачная и тоскливая песня «ДДТ», «На небе вороны». Она представляет собой монолог умершей девушки:

Судьба и молитва менялись местами.

Молчал мой любимый и крестное знамя.

Лицо его светом едва освещало.

Простила его, — я ему все прощала.

Тема смерти очень популярна в те годы. Ещё бы, ведь тогда умирало всё: страна, культура, идеология, умирали от водки и безысходности люди. Вот на этом депрессивном фоне и утверждалась власть религии над сознанием людей. Шевчук не стал исключением:

Взлетев на прощание, кружась над родными,

Смеялась я, горя их не понимая.

Мы встретимся вскоре, но будем иными —

Есть Вечная воля, зовёт меня стая.

Поэт пытается искать в смерти какую-то надежду. Это вполне в духе религии. Она говорит нам о неважности, вторичности и даже греховности всего земного, то есть самой человеческой жизни. Всё хорошее, истинное находится в загробном мире. Религия — это апология смерти, что бы там ни говорили софисты-богословы.

На альбоме звучит много старых песен. В композиции «Блок Rock’n’Rollов» соединены сразу несколько старых, ещё перестроечных песен Шевчука: «Мама, я любера люблю», «Конвейер», «Хиппаны», «Мальчики-мажоры», «Милиционер в рок-клубе».

Некоторый интерес представляет история заглавной песни альбома. Ещё в 1991 году Шевчуку позвонил актёр Игорь Угольников и предложил «постебаться»: в телепередаче исполнить гимн СССР в стиле диско. Шевчук счёл это неуместным, поскольку это оскорбит чувства старшего поколения: «Здорово будет? Нет, не здорово. Куда этих людей девать? Мы же им в душу наплюем»¹. В ответ на развернувшуюся вакханалию по оплёвыванию советского прошлого Шевчук и записал песню «Рождённый в СССР».

Но, конечно, это не сделало его ни коммунистом, ни защитником советской идеологии. Он лишь заступился за стариков, пожалел их, признал советский период неотъемлемой частью российской истории. Вот, собственно, и всё.

Когда рок-музыка имела энергию (альбом «Мир номер ноль»)

А вот альбом «Мир номер ноль» интересен уже тем, что он посвящён осмыслению новой реальности, новой России. К 1998 году, когда состоялась премьера новой программы, определился облик новой страны, соответственно изменилось и звучание группы. Интересно, что стилистически альбом выполнен в духе американского альтернативного и индустриального рока. Это весьма характерно, ведь Российская Федерация была скроена по американским рецептам, откровенно копировала американские институты и американскую культуру. Стало быть, и критиковать новую систему было удобнее в тех формах, которые она сама породила.

«Сначала, как водится, мы поездили с концертами — никто ничего не понял, но было здорово! Главное — громко. Наконец дело дошло до записи. Пока мы писали „Мир номер ноль“, произошёл обвал рубля — с этим альбомом мы чуть не вылетели в трубу, но зато — какой творческий порыв! Наконец я понимал, что мы делаем»², — вспоминает главный гитарист «ДДТ» Вадим Курылёв.

Стоит отметить, что на Западе альтернативный рок был глашатаем антикапиталистических идей, но не в их коммунистическом выражении. «Альтернатива» была музыкой антиглобалистов, которые выступали с анархистских позиций, а то и вовсе не выдвигали никакой замены капитализму. А что же вышло у Шевчука?

Сам Юрий настаивает, что группа вернулась ко временам протестного и одновременно концептуального рока в духе «Пинк Флойд», «Кинг Кримсон», «Ху», «Йес»: «У меня на полочке дома как раз стоят именно эти альбомы. Тот рок-н-ролл был самым мощным. И наш альбом как ренессанс того времени, когда рок-музыка имела энергию. В ней уже нет бунта, революции, нет той энергии в зале, которая была раньше. Если бы не родилась эта программа, „ДДТ“ бы уже не существовала»³.

И действительно, Шевчук на этом альбоме обрушивается с острой социальной критикой на новую систему, показывает, что новое время — это время ловкачей и прохиндеев, время духовного омертвения.

Счастье светлое всем, да, высока ограда,

Едут в гору кресты, все из шоколада.

Рекламирует рок президентов да водку,

Что ж движения нет, да куда девать глотку?

Поэт отмечает и проблему социального неравенства, гламуризации и товаризации всего: президенты и водка являются равноправными объектами рекламы. Движения нет, история закончилась, как провозгласил пророк нового глобального порядка Фрэнсис Фукуяма.

Здесь рекламная пауза — рай,

Оттянуть, оттараканить, положить на зуб,

Что душа упасла — на том свете пьет чай,

Что на теле осталась помада от губ.

Глотку! Я буду драть глотку

Про безумные дали, где мы не бывали,

Но все же, но все же мы будем похожи,

Когда-нибудь с Ним, когда-нибудь с Ним.

Потребительский рай засасывает человека, превращает его в нечто чавкающее, жующее. Лирический герой несогласен со всем этим, он выбирает «драть глотку», то есть возвышать свой голос против всего плохого.

Но за что он выступает? Что он может противопоставить новому глобальному порядку? Да всё ту же религию. Люди должны «обожиться», то есть стать похожими на Христа. Получается, что у Шевчука хватило духу имениться внешне — поменять форму своего творчества на более современную, но в идейном плане он ничего нового предложить не смог, остался тем же позднеперестроечным интеллигентом.

Добавлю немного личных воспоминаний. В 1999 году я как раз закончил школу. По идее, я и был той молодёжью, на которую была расчитана новая музыка Шевчука. «Альбом этот, который, кстати, был тринадцатым по счету у группы ДДТ, произвел фурор и, что радостно, у молодежной аудитории»⁴, — вспоминал Вадим Курылёв.

Но, наверное, это относилось к модной столичной молодёжи. У меня тогда новый альбом «ДДТ» не вызвал большого интереса. Провинция предпочитала классическую «ДДТ».

Самой доброй и благостной песней этого альбома стала «Метель», она больше всего напоминала стиль прежней «ДДТ»:

За окном стеной метель,

Жизнь по горло занесло,

Сорвало финал с петель,

Да поело всё тепло.

Тут узнаётся фирменная шевчуковская растерянность, толстовское смирение. Тут же вертятся и неизбежные «небо», «свеча» и «крылья» — сентиментальные околорелигиозные образы.

Ищут землю фонари,

К небу тянется свеча.

На снегу следы зари,

Крылья павшего луча.

Смысл на всю жизнь (альбом «Метель августа»)

После яростного протестного «Мира номер ноль» Шевчук снова сделал неожиданный разворот и записал лиричный, «камерный» альбом «Метель августа». Сам поэт отзывался об этом развороте так: «За 90-е годы я вообще из бунтаря такого, — честного, искреннего, но несколько плакатного, что ли, — превратился в… лирика, скажем так. Это если говорить обо мне лично, не только о группе. И те, кто говорят, что в 90-х нифига в музыке не было, заблуждаются»⁵.

Можно воспринимать это и так, что Шевчук примирился с произошедшим переломом и с обликом новой страны и теперь замкнулся в личных переживаниях, стал обращать внимание на частности нового быта. Например, песня «Московская барыня» не только описывала его собственные романы со столичными обитательницами, но и описывала образ деловой женщины — явление новой буржуазной действительности.

Московская баpыня — слишком много машин,

Рулей, тоpмозов, пушистых подpуг и котов.

Я пpивык к классицизму, я потеpялся сpедь этих веpшин,

Неизвестной поpоды геpоев и новых домов.

Воистину, автомобиль стал фетишем новой эпохи, признаком статуса, богом. Вторым фетишем стали новые дома — недвижимость. Автомобиль задаёт ритм жизни, недвижимость — смысл жизни. Если человек живёт отныне ради денег, то куда-то он должен эти деньги вкладывать. В ситуации, когда инвестировать в производство бессмысленно, ибо его в стране нет, фондовый рынок нестабилен, а банки лопаются или предлагают невыгодные проценты, богательнкие граждане предпочитают скупать квартиры и прочие помещения. Потом помещения эти продавать, менять — вот вам и занятие и смысл на всю жизнь.

Что же может противопоставить поэт «машинам, рулям… и котам»? Вряд ли шевчук понимает, что такое классицизм. Не за стихи Ломоносова же и не за философию Франсуа де Малерба он ратует. Скорее всего, речь просто шла о чём-то более старом, в крайнем случае, о русской художественной классике XIX века.

Московская баpыня — на ужин банкиpы в вине.

Московская баpыня, миp — не то, что вам видно в окне.

А вдали за гоpами, в уездном гоpоде Н,

Меня ждет, догоpая, закат и пpекpасная М.

Шевчук противопоставляет столичному зажравшемуся деловому миру провинцию, её более размеренную и более человечную жизнь. С одной стороны, это справедливо: относительно роскошное существование московских обывателей обеспечено ограблением регионов, в этом смысле регионы являются кормильцами Москвы, трудяги в провинции недоедают, чтобы столичные бездельники (деляги, чинуши, бомонд) могли хрюкать в ресторанах.

Но именно на благостной покорности провинциалов и держится эта паразитарная схема. Пока «прекрасные М» будут вздыхать у окошка и любоваться закатами, ничего в стране не поменяется.

И ещё одна лиричная песня — «В час, когда усну».

В час, когда усну я последним сном,

Молча отпущу стоящих за углом,

Что сто лет хpанят стаpый добpый хлам.

Беpите, это Вам, беpите, это Вам.

По смыслу и настроению эта песня повторяет песню «Это всё». Лирик-Шевчук рассуждает о своей смерти, задумывается о пройденном пути и о том, что он сможет оставить в качестве наследия.

Оставляю зло и добpо дpузьям,

Воюйте, это Вам, пpощайте, это Вам.

И исчезнет след мой в конце пути,

Будьте, миpа Вам дpугого не найти…

В миллионный раз он повторяет слова о мире и прощении, от которых, как мы знаем, в мире не прибавляется ни на грош ни мира, ни прощения. Как говорил мудрый советский философ Михаил Лифшиц: «Сентиментальные елейные фразы о доброте никого не научат быть добрым. Они только помогут новым лицемерным хищникам обманывать дураков»⁶.

Ничего принципиально нового (заключение)

Пожалуй, вышеприведённой мыслью Лифшица можно завершить рассуждение о творчестве Юрия Шевчука. Он выпустил ещё много альбомов, но ничего свежего, ничего сверх уже сказанного он не сказал. Он искренне сопереживал стране и её народу, он видел несправедливость, упадок, видел и красоту человеческих душ, придавленную водкой и нищетой. Он менял музыкальные стили, он смело возражал президенту на личной встрече с ним… но всегда скатывался к благим пожеланиям, к елейным фразам о доброте. Призвать сограждан к поступку он не мог. Наоборот, он всегда призывал к бездействию, то есть к неделанию зла: не стрелять, не злиться, не разрушать храмы. Добро для него это всегда отказ от действия, бездеятельность. Поэтому оно всегда страдательно. Сложить руки на груди, закатить глаза к небу и терпеть. Авось на том свете воздастся.

При этом самого Шевчука я бездеятельным назвать никак не могу. Он как раз сделал очень много, ибо, слова поэта — это дела его. «Как будто слово не есть дело?» — спрашивал Герцен. Но так уж вышло, что у активного и деятельного Шевчука аудитория оказалась бездеятельной, пассивной.

Почему в последовавших альбомах — «Единочество», «Пропавший без вести», «Прекрасная любовь» и др. — не оказалось ничего принципиально нового? Да потому что исторический перелом произошёл, новая власть установилась, новое общество сформировалось. Остаётся лишь вопрос, благодаря чему Шевчук сумел сохранить себя, почему не был переварен новой системой, остался в конфликте с ней?

Тут нам поможет итальянский философ Антонио Грамши. Он исследует явление интеллигенции и приходит к любопытным выводам: «Всякая социальная группа, рождаясь на исходной почве существенной функции в мире экономического производства, органически создает себе вместе с тем один или несколько слоев интеллигенции, которые придают ей однородность и сознание ее собственной роли не только в экономике, но и в социальной и политической области: предприниматель-капиталист создает вместе с собой технического специалиста для промышленности, ученого — специалиста по политической экономии, организатора новой культуры, нового права и т. д. и т. п.»⁷

Итак, всякий общественный класс стремится выработать собственную интеллигенцию. Успешнее всего с задачей создания собственной интеллигенции справляется правящий класс: у него для этого попросту больше ресурсов.

Но проблема заключается в том, что при историческом переломе, резкой смене экономико-политического строя сменяется и правящий класс. С одной стороны, новый правящий класс стремится выработать свою собственную интеллигенцию, а с другой получает в наследство от старого строя и старую интеллигенцию, с которой тоже надо что-то делать.

«Всякая “существенная” социальная группа, выходя на историческую арену из предшествующего экономического базиса как продукт его развития, находила — по крайней мере так было в истории до сих пор — ранее возникшие категории интеллигенции, которые даже выступали как представляющие непрерывность исторического развития, не нарушаемую даже самыми сложными и радикальными изменениями социальных и политических форм. Наиболее типичной из этих категорий интеллигенции являются церковнослужители, монополизировавшие в течение длительного времени (на целую историческую эпоху, которая и характеризуется частично этой монополией) ряд важных областей общественной деятельности: религиозную идеологию, то есть философию и науку эпохи, включая школу, воспитание, мораль, правосудие, благотворительность, общественную помощь и т.. д. Категорию церковников можно рассматривать как категорию интеллигенции, органически связанную с земельной аристократией: она была юридически уравнена с аристократией, наравне с которой она пользовалась правами феодальной собственности на землю и государственными привилегиями, связанными с собственностью»⁸.

Чаще всего новый правящий класс старается привлечь старую интеллигенцию на свою сторону, поставить себе на службу, в противном случае эта «старая» интеллигенция может стать серьёзным идейным противником новой власти. При этом параллельно правящий класс ведёт процесс выработки своей собственной, по выражению Грамши, органической, интеллигенции.

Применим эту схему к нашей истории: сперва к периоду Октябрьской революции, а потом к развалу СССР — двум великим переломам в истории России.

Октябрьская революция отняла власть у дворян и капиталистов, к власти пришла коммунистическая партия, опиравшаяся на революционный пролетариат и крестьянство. Большевики активно развивали культуру и образование, чтобы дать возможность простым трудящимся подниматься по социальной лестнице и участвовать в духовной жизни страны. С другой стороны, большевикам в наследство досталась старая интеллигенция (творческая и техническая), а также церковь. Интеллигенция раскололась по вопросу поддержки революции: часть пошла на сотрудничество с большевистским режимом, часть заняла непримиримо враждебную позицию и подверглась репрессиям либо отправилась в эмиграцию (но, кстати, часть эмигрантов потом вернулась). С церковью дела тоже обстояли непросто: церковь сразу поддержала наиболее враждебные новому строю силы, стала призывать к насильственному сопротивлению революции. Впоследствии возникло церковное течение обновленцев, а при Сталине церковь и вовсе пошла в услужение режиму.

Похожие процессы происходили и при развале СССР. На этот раз, отстранив от власти обюрократившуюся и оторвавшуюся от народа партию, к власти пришли новые буржуа, захватившие и присвоившие государственные богатства. Новый капиталистический режим постарался привлечь на свою сторону старую советскую интеллигенцию, щедро раздавая правительственные награды и иные поощрения тем, кто подписывал письма поддержки Ельцину, кто выступал с призывами уничтожить наследие советского строя и коммунистической идеологии. Кто таких писем не подписывал и с призывами и покаянными речами не выступал, оказывался исключён из культурной жизни.

Но советская интеллигенция (все эти Лихачёвы, Окуджавы, Михалковы), несмотря на свою готовность прислуживаться к новой власти, не вполне подходила для задач этой власти. Поэтому параллельно ускоренными темпами шло создание своей, органической, интеллигенции. Я говорю о попсе: о продуктах жизнедеятельности Бари Алибасова, об эстрадном посмешище Филиппе Киркорове, о непристойном режиссёре Романе Виктюке, об авторе садистских фильмов Алексее Балабанове, о фашиствующем клоуне Иване Охлобыстине и т. д., и т. п. — им же несть числа.

И то, что сегодня в этой «интеллигенции», в среде отечественной попсы, наблюдается раскол, дела не меняет. Ведь и сам правящий класс оказался расколот — отсюда и разброд в среде удовлетворяющей этот класс культурной обслуги.

Шевчук был порождением советского культурного андеграунда. Его не сумели приручить советские чиновники, не смог переварить и российский бизнес. Грамши отмечает, что не только верхи вырабатывают собственную интеллигенцию. Создать собственную культуру, собственный культурный слой пытается и народ. Запросом на культурную альтернативу и было порождено советское рок-подполье и хиппианское движение, из котороых и вышел Шевчук. Отсюда и его независимость по отношению к тогдашней и нынешней идеологической повестке.

Тем не менее чисто технически он всё же встроен в российскую концертную систему: зависит от концертных площадок, от репетиционных и звукозаписывающих студий и т. д. Если у «ДДТ» начнут отменяться концерты, какой путь она изберёт?

Март 2024 года.

Примечания

1Сладкие мальчики, рейвы и полная свобода. Как развлекались россияне, когда рухнул СССР. https://lenta.ru/articles/2020/07/20/pop1991/

2https://web.archive.org/web/20090211170614/http://kurilev.ru/content/view/201/43

3Юрий Шевчук: «Жизнь продолжается, рок-н-ролл тоже». https://web.archive.org/web/20140225135315/http://gazeta.aif.ru/oldsite/953/art002.html

4https://web.archive.org/web/20090211170614/http://kurilev.ru/content/view/201/43

5DDT. Понимание свободы. https://web.archive.org/web/20150713025909/http://fuzz-magazine.ru/magazine/2002/1-02/1036-ddt-

6Лифшиц М. Нравственное значение Октябрьской Революции.

7Грамши А. Тюремные тетради. М.: Издательство политической литературы, 1991. С. 327.

8Там же. С. 328.