Формула. Глава 3. Дедушка.

Ну и пускай, всё это прекрасно, живите, бог с вами, кто как умеет, но, право же, и «Тарарабумбия… сижу на тумбе я», ну, ей-богу же, я не понимаю, чем этот резон хуже хотя бы и кирпичного завода в смысле оправдания жизни.
(Иннокентий Анненский. Книга отражений)

Скажи, почему

Стихотворение, написанное под тогда ещё новый 2013 год. О чём оно? О ком оно?
Обращение народа к президенту, обращение поэта к обывателю… Что-то среднее.

Январский анонс

Сообщаю, что, потерпев поражение в написании критики леваков, я взялся за статью о взаимоотношениях советской интеллигенции с религией. Это более понятная мне тема, да и серьёзные левые исследователи по этой теме пока что не высказывались, так что поле не обтоптано.

Формула. Глава 2. Отец (начало)

Публикую вторую главу своего давнего автобиографического эссе:

Удивительно, но в поисках лекарства от смерти я не обратился к религии за спасением, хотя её серый кисель постепенно затоплял страну. У меня даже не возникало мысли, что, поклоняясь богу, я смогу избавиться от страха смерти, а заодно и от страха жизни. С ролью отца небесного вполне успешно справлялся мой земной отец.

Как надо писать

Судя по последним событиям, наверху разворачивается кризис. Чем больше будет расшатываться нынешняя модель власти, тем меньше будет доверие к господствующей идеологии. Общественный интерес к альтернативным картинам мира будет расти. Приближается пора радикальной публицистики.

Как должен писать революционный публицист? Либералы любят скрывать свою пламенную любовь к «рыночным ценностям» под маской ложного объективизма. Тех же, кто спорит с ними, они называют предвзятыми. Ругают радикалов за грубость и резкость стиля.

Ленин этого не боялся.

Творческий отчёт. Размышление о классах

Взялся было по читательскому совету писать критику современных леваков, но вынужден был признать, что я для этого недостаточно компетентен. Поэтому статья так и не была закончена. Приведу лишь основные тезисы из неё.

Армия и революция

[Цитатник]
Аналитики предрекают нам острый политический кризис, и мы видим, что правительство всё активнее бросает полицию и росгвардию против населения. Может быть, очередь дойдёт и до армии. К чему это может привести? Какова динамика сознания солдат в революционной ситуации?

Рассказывает советский историк и социолог Борис Фёдорович Поршнев.